Имя, как формула судьбы

Николай Башкеев, президент ГК «Развитие» — глава предприятия, уверенно перешедшего из регионального отраслевого круга в федеральное сообщество, в обойму общенациональных строительных проектов, меняющих экономический ландшафт целой страны — в большой беседе о послевкусии и опыте 2020-го, факторах стресс-устойчивости, нюансах диверсификации, экономическом зонировании и о счастливой программирующей метафоре марочного имени.

— Каковы ваши итоговые ощущения от прошлого года?

— Если б я сказал, что год был трудный и буквально уникальный по драматизму, это были бы общие слова, умножение эмоций. Я предпочитаю более прицельные формулировки. Потому что если оценивать 2020-й не через приму эпидемиологии, а именно в контексте моей работы, в контексте деловом и технологическом, то плохим его уж точно не назовёшь. На нашу отрасль пандемия повлияла минимально. К счастью, у региональных властей хватило понимания не ввергать строительную сферу в долгий локаут. Её, так сказать, не ставили на паузу, потому ни по технологическим темпам, ни по финансовым потокам сбоев не было. Были, конечно, точеные бизнес-стрессы, обусловленные именно пандемией: болезнь выбивала из команды некоторое число сотрудников — и управленцев, и технических специалистов. Но, к счастью, обошлось без невосполнимых потерь, а временную убыль мы компенсировали за счёт мобильности команды. Ведь словосочетание «группа компаний» — это не просто обозначение масштаба, это ещё и определённая полицентричность: специалиста на оперативную замену можно взять на смежном направлении.

— То есть, крупный масштаб бизнеса — это ещё и манёвренность? А как же известный постулат о том, что всё малое — самое увёртливое?

— Ну, образ «мелкий, вёрткий и проворный» — это не то что бы клише, а чисто житейский, совсем приземлённый подход. На уровне крупного бизнеса он как раз-таки и не работает. Потому что на этом уровне залог управленческой стойкости — это именно вариативность.

Когда у твоего бизнеса несколько направлений, когда у него групповая структура, когда он диверсифицирован, то у тебя в сложной ситуации и веер выбора больше. Ты тогда сможешь перекинуть специалиста или целый менеджерский блок на оголившееся направление и быстро выровнять проблемную ситуацию. Конечно, это возможно, когда диверсификация проведена с разумной осторожностью. Когда сохраняется смежность направлений, когда диверсификация не сделана, так сказать «в разлёт».

— То есть, не по принципу «Занимаемся теперь чёрной металлургией, парфюмерией, а ещё школу вокалистов, пожалуй, откроем»?

— Нет, между ветвями бизнеса, между кластерами группы всегда должна быть некоторая доля смежности и родства. И эту долю нельзя обнулять. Ибо она — тот самый ресурс маневра.

— У ГК «Развитие» очень метафоричное имя. Группа быстро вышла на макро-региональный уровень. Устанавливаете ли вы себе рамки экспансии?

— Уточню: я слово «экспансия» не очень люблю. Оно какое-то агрессивное, милитарное. Ну, в стиле «Цезарь в Дакию пришёл, потом в Галлию пришёл, потом в Британию пришёл. Пришёл, увидел, победил». Такое неоднозначное слово с хищно-хватательным оттенком. А у нас не захват, не отъём рынков, а именно расширение. В ответ на функциональную потребность в нас. Например, в другом регионе (будь то Кемеровская, Томская область, или далёкая от Сибири Смоленская) появляется крупный проект, а своей, нативной компании по монтажу инженерных сетей у них нет. Такое, к слову, часто бывает именно тогда, когда проект какой-то «прорывной», меняющий судьбу региона. Прорывной — значит, и типологически новый. И потому нет собственного опыта по конструкциям и сетям этой типологии. Для европейской части России, отмечу, случай довольно частый.

— Так это ж самый центр, к столице близко. Парадокс экономической географии?

— Да, пожалуй. И экономической географии, и административного зонирования, и истории. Обусловленность, в общем. То есть, там мельче нарезка областей, намного меньше региональные центры — потому там, в Центральной России, локальная экономика такая, мелкотравчатая что ли. То есть, некоторых тем, некоторых технологических традиций там попросту нет.

И когда в такой регион приходит какой-то принципиально новый проект, в локальной среде попросту не оказывается операторов, способных осилить сети и базовый конструктив под такой проект. Вот тут-то в сюжете и появляемся мы. У нас ведь большой портфель компетенций — от бетонно-монолитных для самых больших градостроительных замыслов до сетевого монтажа для энергетики и телекома, от тонкого сетевого монтажа до дорожного строительства.

— То есть, инженерия в самом широком и стереоскопичном её понимании?

— Мы просто приходим и говорим: «Смотрите, мы это умеем, вот наше портфолио, вот наш клиент-лист». Никакой риторики, никакого нажима. Просто сообщаем о себе там, где в нас есть потребность «здесь и сейчас». Согласитесь, всё логично и объективно. Всё-таки, Новосибирской области очень повезло со своим экономическим «я» — с тем, что она такая многоукладная, без моно-концентрации и с очень широким полем научно-технологической традиции. Которая для нас, здешних бизнесменов, и становится субстратом роста. По совокупному «бизнес-воспитательному» потенциалу наша область — лучшая. Не берусь сказать, что самая лучшая во всей России, но за Уралом — точно. Я благодарен судьбе за то, что наш бизнес вырос и вызрел именно в контексте такого уникального региона.

Текст: Игорь Смольников
Фото: Александр Рощин