Алексей Леонов: «Я поступил разумно и горжусь этим»

Для мировой космонавтики 2021 год — это, конечно, в первую очередь юбилей первого космического полёта человека. Но мы хотели бы вспомнить ещё один важный эпизод из прошлого: 56 лет назад советский космонавт Алексей Леонов совершил первый в истории космонавтики выход в открытый космос. Публикуем одно из его последних интервью, где он рассказал об отце-шахтёре, детской мечте, страхе, смелости и ответственности.

Об отце-шахтёре

Я родился в семье шахтёра. Помню своего отца во время войны. А в общем — не помню, потому что он уходил на работу, когда мы ещё спали и приходил, когда мы уже ложились спать. Я часто просил его рассказать, как он работал до революции в городе Шахты Ростовской области. На память о тех временах у него остался светильник 1834 года выпуска, в него заливали лампадное масло и при его свете спускались в забой. С собой брали односторонний топор-обушок, санки и лопатку. Отец показывал, как они работали в шахте: ложился под стол, брал обушок и скалывал уголь. У него появлялись слёзы на глазах от воспоминаний молодости, а может быть, от понимания того, насколько тяжёлым был тот труд. Только люди, очень ярко выраженного физического развития, могли это делать. Передвигаясь на четвереньках, он должен был погрузить уголь на салазки, оттащить в трек и высыпать в вагонетку.

С детства я рисовал с помощью отца — он приносил мне для этого занятия какие-то хозяйственные краски, обёрточную бумагу. Карандашей у меня не было, и я делал их из свинца. Такой свинцовый «карандаш» очень хорошо рисовал на серо-желтой бумаге. Я создавал «ковры», которые у меня покупали по четыре булки хлеба за каждый. Так я в 10 лет зарабатывал свой хлеб.

О том, как стал лётчиком

Перед войной мы жили в Сибири, в бараке. Однажды к нам в посёлок приехал настоящий лётчик в тёмно-синем френче, галифе, портупее, пилотке, в кожаных сапогах. Красивый, высокий — мне все тогда казались высокими. Я за ним бегал, пока он меня не заметил и не сказал: «Иди сюда, ты чего за мной бегаешь?» «Я хочу быть таким, как вы». «Так в чём дело? Будешь. Сколько тебе лет? Шесть? Да нет, наверное, пять. Вот подрасти, пойди в школу, закончи её и будешь лётчиком лучше, чем я. И вот ещё что: надо умываться». А если со стороны посмотреть, как я тогда выглядел: рядом была дорога, пыль по колено, и мы, ребятишки, заворачивали дорожную пыль в газетные кульки, подбрасывали и пробегали через эту «пылевую завесу». На другой день я тщательно умылся и поджидал этого лётчика, уже как своего лучшего друга. А он говорит: «Молодец, только надо ещё и шею мыть!» Так я познакомился с лётчиком, и всю жизнь он у меня стоял перед глазами.

Когда я после школы пытался поступить в Рижскую академию художеств и не прошёл по «социальным вопросам», то решил, что сам бог мне подсказывает двигаться к своей детской мечте. И я уехал в лётное училище, где выдержал конкурс в 13 человек на место — стал лётчиком.

О профессиях

На Земле есть три важные и сложные профессии. Их представители — глубоко уважаемые люди: шахтёры и моряки-подводники. А теперь появилась ещё одна такая же тяжёлая и опасная профессия — это высоко уважаемая профессия космонавта.

По предложению Сергея Павловича Королёва, первыми пилотами космических кораблей должны были стать лётчики-истребители. Из трёх тысяч кандидатов отобрали только 20 человек. Мне повезло: я попал в эту двадцатку. На тот момент я уже был профессиональным лётчиком-истребителем, совершающим очень рискованные полёты. Я летал на поршневых самолётах Як-18, Як-11 и на первых самолётах со стреловидным крылом МиГ-15. Мы первыми начали взлетать с грунта на реактивных самолётах. До этого взлёт осуществлялся только с бетона.

Каждый раз перед полётом, во время предварительной подготовки, проводилось моделирование различных ситуаций. Любой из нас должен был знать, что делать в том или ином внештатном случае. Мы должны были без запинки рассказать и показать, как будем действовать. Видимо, именно поэтому выбор пал на лётчиков-истребителей: мы были приучены к молниеносным реакциям. Когда шёл отбор, первое, что проверялось у человека — его лётное мастерство, второе — инженерная грамотность, и третье — его интеллект, быстрота реакции, умение быстро анализировать.

После отбора для нас было организовано глубокое изучение чертежей космического корабля, медико-биологическая подготовка. Врача в космос не пошлёшь, поэтому космонавт должен был обладать медицинскими знаниями и навыками не ниже фельдшера.

Все мы закончили Академию имени Жуковского. Я закончил ординатуру, защитил диплом. Полученные знания позволяли пилотировать не только наши корабли «Восток» и «Союз», но и американские. Космические корабли США для меня были такими же понятными, как и наши. Внешне они совершенно разные, но система и алгоритмы управления у них одинаковые.

Когда погиб Юрий Алексеевич Гагарин, меня назначили на его должность — и я 30 лет пробыл командиром отряда космонавтов. Вся подготовка, лётная работа, выбор самолётов и контроль лежали на мне, и я горжусь, что за все эти годы не было допущено ни одной предпосылки к лётному происшествию.

О первом спуске в шахту

Через пару месяцев моего полёта на высоту в 500 километров, я спустился в шахту глубиной в два километра. Мы посетили забой знаменитого шахтёра Николая Васильевича Кочеткова, бригада которого ставила мировые рекорды прохода штрека. Когда я спустился туда, мне стало страшно. Я представил, что надо мной многомиллионные массы породы, и их держат лишь деревянные «спички». А люди, которые там работают, даже не думают о том, что будет, если эти подпорки поломаются и замуруют их. И я ещё раз восхитился отцом и своими земляками, которые бесстрашно добывают «чёрное золото».

О выходе в открытый космос

Если в шахте я «дрогнул», испугался, то, находясь на высоте 500 километров, я осознал опасность только после полёта, когда всё уже было позади, и мы начали анализировать ситуацию, разбирать, правильно ли я поступил. А я сделал даже больше, чем «правильно»: я действительно нарушил инструкцию, но это было в пользу разума.

Я не стал докладывать на Землю о состоянии моего скафандра, чтобы не вызвать панику. Я понимал, что всё равно мне никто не поможет, и я должен опираться только на свои знания и на свой прогноз. Я молча сбросил давление в скафандре в два раза, рискуя попасть в зону закипания азота в крови. Так и произошло, но, к счастью, лишь в малой степени. Я ушёл из сектора катастрофы, но был на грани жизни и смерти. Почему я не доложил об этом? Это был чисто психологический момент. Позднее главный конструктор Королёв понял и поддержал мои действия, хотя сначала меня собирались очень серьезно наказать. Но я поступил разумно и горжусь этим.

Я делал подробный репортаж из космоса: рассказывал, что я вижу, говорил о том, какая вокруг необыкновенная тишина. Такую тишину нельзя создать на Земле. Я слышал, как бьётся моё сердце, слышал своё дыхание, а вокруг были необъятные просторы. Я находился среди звёзд — они были вверху и внизу. Но больше всего меня поразила космическая тишина, и когда я услышал: «Внимание! Человек вышел в открытое космическое пространство и находится в свободном плавании», моей первой мыслью было: «Кто же это?» Я увлекся настолько, что забыл, что это я.

Леонов Алексей Архипович
Родился 30 мая 1934 года.
В 1960 году зачислен в отряд космонавтов.
18-19 марта 1965 года совершил полёт вместе с Павлом Беляевым, в ходе которого стал первым человеком, вышедшим в открытый космос.
За успешное осуществление полёта, проявленные при этом мужество и героизм ему присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
15-21 июля 1975 года совершил второй полёт в космос в качестве командира космического корабля «Союз-19» по программе «Союз — Аполлон».

Текст: Пётр Пинтусов
Фото: Алексей Леонов в апреле 1974, NASA; почтовый блок СССР с рисунком А. Леонова и факсимиле его подписи; отряд космонавтов СССР 1965 год, Александр Моклецов; церемония награждения орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени, пресс-служба Президента России.