Андеграунд под землёй, или Как зарождалась клубная культура

Ночные клубы, диджеи-виджеи, дискотеки, кислотные вечеринки — ещё совсем недавно, каких-то лет 20 назад всего этого не было и в помине. Как создавались первые в России клубы, почему местные бросались в организаторов этнофестиваля бутылками и куда делись картонные декорации с мероприятий — рассказал Алексей Казаринов на встрече в рамках проекта Антона Веселова «Люди как книги».

Красные стены лабиринта в бомбоубежище

На самом деле, с «восьмёрками» (Клуб «888». — М.Л.) была простая ситуация. В нашей с художником Федей Сухих мастерской в 1994 году была территория творческих исканий: разложены разные поделки, мы устраивали перфомансы, приходили люди, между высокими порывами и стаканами возникали интересные идеи. Эти посиделки показали мне, что творческие люди вообще могут быть компетентны в любых областях и сложно в их деятельности провести чёткую линию: ты — художник, ты — писатель, а ты — музыкант. Со временем мы решили создать клуб, который нельзя было классифицировать в каком бы то ни было стиле и направлении. Днём могли проходить выставки, а вечером поэты читали стихи и тут же писали на салфетках новые. Аналогов нашему проекту не было, единственное, я часто ездил за границу, где имел удовольствие наблюдать, как там организовывают подобные встречи, и мы старались сделать один в один.

Несмотря на весь творческий порыв, нас, маленьких мальчиков, быстро окунули в глубину бизнеса арендной платой за помещение, электричество, уборку, охрану. Поэтому пришлось поставить кассу, чтобы хоть как-то зарабатывать. Постарались художественно оформить помещение декорациями из выброшенных музыкантами гитар, рояля, скрипки, соорудили барную стойку, сделали мебель.

Как ни странно, у нас не было чёткого бизнес-плана, делали всё интуитивно — как большинство творческих людей, но вложенные деньги окупились уже через три месяца. Не знаю другого такого проекта, который так быстро смог бы приносить доход. Как я уже понял потом, мы стали первыми за Уралом в те годы, кто вообще открыл ночной клуб. Был ещё «Мэдисон», но я бы назвал его больше дискотекой. Некоторое время арт-директором проектов в «восьмерках» был Саша Медведев, более известный как Шура.

В чём был секрет успешности «888»? У меня была хитрость, которую, возможно, на тот момент не все поняли — я привлекал на людей, а не на содержание. Не хочу умалить ценности содержания, но для успеха всегда должно быть 50 на 50. Поэтому в «восьмёрках» я вычленил для себя несколько тусовочных направлений: байкеры, художники, музыканты различных стилей, и разбил для них неделю по дням посещения. Для каждого из направлений приглашал лидеров мнения, закрывая глаза на то, что они не платили за вход и пили бесплатно пиво. Приглашённые так присасывались, что уже не могли оторваться и становились завсегдатаями заведения. На ключевые фигуры с привилегиями автоматом подтягивалась вся остальная тусовка. А на них уже приходили другие — и так клуб всегда был наполненным. Уже позже я читал истории о развитии клубного движения, где применялась именно эта технология, которую я применил интуитивно.

Справка:

Ночной клуб «888» был открыт в бывшем бомбоубежище на территории общежития Новосибирского государственного технического университета. Стены были выкрашены в красно-коричневый цвет, а сами помещения напоминали систему лабиринта. Пользовался популярностью среди новосибирской интеллигенции: журналистов, художников, музыкантов. Закрылся в 2008 году по причине запрета на продажу алкоголя вблизи учебных заведений. — М.Л.

«Мэдисон» — ночной клуб, открытый в 1994 году в центре Сада Дзержинского в Новосибирске. Именно в этом клубе зародилась традиция выдавать на барной стойке девушкам коктейль за снятый бюстгальтер. На протяжении десяти лет заведение имело большой успех, пока в 2005 году не был убит один из учредителей клуба — Алексей Белоусов. Его застрелили во время пробежки в Заельцовском бору. — М.Л.

В числе первых

Вскоре после открытия «восьмёрок» появилось понятие рейв-культуры (рейв — массовая дискотека под выступление диджеев и исполнителей электронной музыки. — М.Л.), к нам приходили и просили подобных вещей. «Кислота» стала целым направлением в музыке, моде, одежде, искусстве. Чтобы не смешивать рейв и андеграунд из «888», мы открыли кислотный клуб «Маршал».

«Чёрная вдова» тоже была в числе первых — первых открывшихся галерей современного искусства в Новосибирске. В это же время заработала галерея Анны Терешковой «Старый город», но её можно было классифицировать, скорее, как галерею актуального искусства.

Арт-директором «Чёрной вдовы» одно время был Костя Гайдай — известный дизайнер шляпок. У нас появились первые перфомансы с первым использованием видео-арта, выставки и выступления людей, известных по другим областям. Это сейчас видео-арт используется в половине спектаклей, но тогда это было абстрактным искусством. Спектакли ставились молодыми ребятами из театра «Красный факел» в иной интерпретации, например, «Дорогая, я не слышал, что ты говоришь, когда в ванне идет душ».

Как «Культбросок на Восток» стал причиной Канского видеофестиваля

Самое яркое воспоминание из 2000-х осталось от крупного и известного на тот момент проекта «Культбросок на Восток». От Москвы до Байкала двигался целый вагон, в котором хранились выставки и реквизит для перфомансов. Я тогда отвечал за техническую часть и нахлебался «головняков» в каждом городе. Локомотив бросал наши вагоны на вокзале, и все 50 человек, среди которых художники, музыканты, виджеи из Болгарии, Франции, Англии, таскали колонки с коробками через шпалы по путям. Мы во что бы то ни стало должны были организовать площадку со звуком и видео для успешного выступления в отведённые два дня. Так я столкнулся с менеджментом и за один месяц прошел большую школу. Второй проект, который воспитал во мне менеджера в силу высокой ответственности, — это форум «Интерра», впоследствии закрывшийся по политическим причинам.

Первый «Культбросок на Восток» должен был закончиться в городе Канске в Забайкальском округе. Представляете, Канск — одна гостиница, один кинотеатр — он же клуб, он же культурный центр города. И приезжает вся эта международная братва для проведения первого Канского видеофестиваля, и должна стать главной фишкой мероприятия. Вторая фишка — приз за лучшую видеоработу — золотой пальмовый секатор. Но местный народ не сразу оценил затею. Перед кинотеатром был концерт электронной музыки и видео-арта, а пьяная молодежь, не понимая, что делают все эти яркие татуированные люди на сцене, кидалась бутылками. Тем не менее, первый фестиваль смог запустить «машину», и сейчас проект живёт, развивается, приглашает известных людей мирового уровня и привлекает федеральные деньги вот уже 15 лет.

О пирожковом бизнесе на «Живой воде»

Вторым примером приживания арт-мероприятий на местную культуру стал этнофестиваль «Живая вода» на Телецком озере. Когда мы только строили сцену, у нас ночью украли стройматериалы, и пришлось в срочном порядке покупать новые. Взяли, что было, а был только самый дорогой кедр. Чтобы снова не лишиться материалов, пришлось привлекать милицию и брать в аренду коней для устрашения. Милиционеры ездили на них верхом вокруг сцены и отпугивали жителей, которые не понимали, что происходит, и были настроены довольно агрессивно. Но уже через несколько дней местные бабушки стали торговать пирожками и варёной картошкой. На следующий год я приезжал в администрацию договариваться о фестивале, и эти бабушки уже в очереди стояли, чтобы спросить, когда можно начинать печь пирожки.

Шутка шуткой, но за 3-4 года, которые мы проводили «Живую воду» на Телецком озере, там появились два молодёжных театральных коллектива, три этнических музыкальных группы и куча «предпринимателей», продающих всё — от самогона и пирожков до ремесленных поделок. Не буду называть никаких цифр, как это любят наши чиновники, но скажу, что видел реальных людей, которые стали нас ждать.

«Поесть бы раз в год»

Сейчас я немного устал от организации событий, потому что много лет мы делали их как уникальный продукт в единственном экземпляре, а сейчас это стало ремеслом. Мы создавали технологии, которые сейчас используют все кому не лень. Можно продолжать изобретать штучные проекты, но, как и все индивидуальное, это будет стоить дорого, а сейчас немногие готовы выкладывать большие деньги на мероприятия.

К тому же поменялось моё мышление. Я все 15 лет своим клиентам говорил, что тратить деньги нужно на впечатления — сделать цирк, мюзикл. Кому нужны эти рестораны, конферансье, ломящиеся от дорогой еды и элитного алкоголя столы? Зачем персоналу считать, сколько босс потратил на праздник, разглядывая ценники в меню? Много лет подкупал заказчиков на создание корпоративного Нового года в стиле, например, «Майями Бич» или «Мехико». Но потом понял, что всё это ненастоящее: декорации картонные, а «американцы» — это всего лишь кубинцы-студенты из НГТУ. Многие стали путешествовать и чувствуют эту подделку. Лучше бы на Алтае корпоратив провели.

И теперь думаю — а может лучше стол с закусками и коньячком, чем картонная показуха? Хоть нормально поедят раз в год настоящую еду, а не это шоу, которое полгода сами же и готовили. Вот такая откровенность, пришедшая ко мне несколько дней назад.

О фотогалерее в Instagram

Любому художнику важен не факт продажи, а факт созерцания его творчества. Любой клуб — это, прежде всего, тусовка, которая теперь перекочевала в социальные сети. В этом есть свои плюсы и минусы. Думаю, популярность постепенно падает, потому что надоели все эти «потёмкинские деревни», отфотошопленные неживые картинки. Даже «лайки» пошли картонные — их ставит либо робот, либо подписчики делают это по привычке. Творческий человек понимает, что такое общение — «говно собачье», оно обесценивает текст, картинку, мысль… Но, с другой стороны, социальные сети незаменимы, когда нужно быстро найти человека.

В копилку плюсов социальных сетей. Я долго не хотел заводить Instagram, но один мой заказчик неожиданно увидел во мне мастера по продвижению соцсетей и обратился ко мне с просьбой прочитать лекции на эту тему людям 45+. За два месяца, благодаря друзьям, я всё изучил, понял основные фишки и прочитал лекции на свою голову. Потому что меня закидали вопросами и стали подписываться на мою страницу. Я стал думать, что неудобно иметь всего 150 подписчиков — сам же преподавал свой стиль, рассказывал про целевую аудиторию. Начитался всего подряд и сам себя поймал в эту ловушку: интуитивно стал искать картинки для своей аудитории, фотографировать что-то на улице и делать из страницы фотовыставку. Instagram стал моей личной галереей, где я могу выложить картинку с интересным содержанием — пусть даже в ущерб качеству.

Встречу записала Мария Лисица
Фото: Антон Веселов, Валентин Копалов, Андрей Копалов, со страницы в Facebook

Справка:
Алексей Казаринов — продюсер, основатель первого новосибирского андеграунд-клуба «888», галереи современного искусства «Черная вдова», фестиваля этнических культур «Живая вода», директор агентства событий «Ура!».

История одной фотографии. Распил

На дворе стояли те допотопные времена, когда в наших краях становилась популярной электронщина всяческая. Мы, не отставая от прогрессивного человечества, начали проводить в «888» рэйв-вечера, которые оказались весьма востребованными и в масштабах нашего помещения не уступали массовости дойчландовским Лав Парадам. И вскоре появилась острая необходимость девать куда-то всех этих любителей техно и прочей кислоты, и было принято решение открыть ещё одно культурное учреждение.

Мы взяли в аренду магазин «Юбилейный» соответственно на Юбилейном. И вот в бывшей столовке малобюджетно размалевали стены, закрыли окна, и интерьерчик этот при приглушённом свете смотрелся вполне себе ультрасимпатично. Не хватало только нескольких жирных акцентов. Одной из фишек нашей дизайнерской мысли стала списанная боевая учебная ракета, добытая в одном из ВУЗов нашего города.

Но самым головняковым элементом интерьера стал автомобиль. «Москвич-401», любезно предоставленный Артёмом Марковичем Готлибом. Это сейчас наш друг собирает и бережно хранит экспонаты, а по молодости он ими разбрасывался от щедрот, тем более что автомобиль был не его, а дедушкин.

Радость безвозмездного приобретения авто была слегка омрачена невозможностью его парковки непосредственно в клубе. Раритет своими параметрами никак не хотел входить внутрь. Двухдневные попытки просунуть автомобиль при помощи крана через окно также потерпели фиаско. Пришлось «москвича» пилить ровно пополам, что вынудило нас изменить его концептуальное назначение. На основе передка была организована диджейская со светомузыкой в фарах, а корма являла из себя задник сцены в противоположном углу, извергая из выхлопной трубы дымину от подведённой дым-машины.

Так прослужил автомобиль не по своему прямому назначению пару лет, пока не состоялась продажа нашего клуба, о чём можно поведать отдельной историей. А вот дальнейшую судьбу «москвича» Готлибов поведать не смогу, она мне неизвестна. Но очень волнует и даже спать не даёт.

Текст: Алексей Казаринов

Интервью предоставил партнер проекта интервьюер Мария Лисица  lisitsa.pro