Почему Forwoll Group уходит из России?

Международная группа Forwoll сворачивает проекты в России и уходит с территории нашей страны. Руководство компании заявляет о своих планах развития в соседнем государстве и Евросоюзе. Почему находиться здесь становится невыгодным и опасным, рассказал председатель совета директоров Forwoll Group Виктор Литуев.

Опыт в России и за рубежом

Forwoll Group — международная инновационная компания. Мы реализуем проекты в области инжиниринга и промышленности, иногда занимаемся решением локальных задач. Бренд Forwoll Group зарегистрирован на территории Евросоюза, Казахстана и России. Ещё недавно мы думали, что именно эти территории являются базовыми приоритетами для нашего развития, но за последний год мы существенно изменили стратегию развития группы.

В этом году Forwoll Group закладывает фундамент трёх собственных производств в Казахстане — дизельного топлива «Арктика», фабрика огнеупорных материалов и завод по выпуску оцинкованных изделий. Мы продолжаем работать по проекту «Кластер алюминиевого производства» Республики Казахстан. В Евросоюзе до конца года намерены закрыть сделку по покупке высокотехнологичного производства в Чешской Республике. Одновременно с этим группой принято решение о сокращении деятельности на территории Российской Федерации.

По нашему мнению, в России не в лучшую сторону меняется общая атмосфера инвестиционного климата. Для примера: в 2016 году мы проинвестировали в российский бизнес порядка 7 млн евро, в казахстанский — 11 млн евро. В сухом остатке, в Казахстане мы запустили уже второе производство, в России всё сложилось несколько иначе. Здесь позиция госорганов, в частности налоговой службы, привела наше предприятие к убыткам около 50 млн рублей на начало 2019 года.

Инвестиционный климат — партнёрство государства и бизнеса

Историю с нашими российскими активами можно было бы отнести к разряду личных неудач. Однако, общаясь с руководителями других компаний, я убедился, что недружелюбное отношение к бизнесу со стороны разных государственных структур, в том числе налоговой службы — это сейчас реальный российский тренд. Наши партнёры из Восточной Европы, которые достаточно активно работали в России, сегодня тоже уходят, либо в ближайшее время намерены уйти с этой территории. Когда спрашиваешь о причинах, говорят об одном — появились огромные риски для бизнеса.

Помимо претензий к работе государственных органов на местах, объективно есть иные экономические причины, по которым инвесторы не стремятся в Россию. И это связано не только с тем, что на территорию России стало сложно привлечь зарубежные финансовые институты. Например, в Новосибирской области существует промышленно-логистический парк, который является неплохой площадкой для потенциальных инвесторов, но если мы сегодня заходим на такую же площадку в Казахстане, то получаем бесплатно в аренду землю на 49 лет, не тратим ни копейки на инфраструктуру и на 10 лет освобождены от налогов.

Нельзя не признать, что Казахстан сегодня успешен в создании инвестиционного климата. Два главных фактора — экономические условия и политическая воля государственных органов — являются решающими для бизнеса. Власть делает всё, чтобы бизнес не задумывался о проблемах, а занимался своими задачами — созданием продукта.

Не умеют или не хотят?

Долгое время я не находил ответа на этот вопрос. В Казахстане смогли почувствовать требования времени и создать прогрессивный тренд в области развития. Там можно в течение месяца, максимум — двух, подписать инвестиционное соглашение с правительством республики и получить соответствующие льготы. В России — нельзя. Ну, может быть, только если ты особо «одарён». Инструменты развития экономики в стране не работают, так как они должны работать в современном обществе.

Почему? Мой опыт говорит об одном: в Казахстане чиновники нацелены на реализацию конкретных инвестиционных проектов. Опять же из жизни: Аким области легко идёт на контакт, и если сегодня я попрошу его о встрече на следующей неделе, то он мне в течение сорока минут назначит время, где на встрече будут присутствовать необходимые чиновники и будет озвучен набор реальных решений по обозначенной проблеме. Господин президент, с которым я встречался на совещании по развитию бизнеса, в первую очередь спросил участников: «Скажите, что нужно сделать ещё, чтобы ваш бизнес в Казахстане развивался активнее?». И они делают то, о чём их просят.

В России просматривается другой тренд. Случай из жизни: налоговая приходит к малому бизнесу и требует у него самостоятельно убрать часть расходов и доначислить 1 млн рублей НДС. На вопрос «почему?», не стесняясь, отвечают, что поступила задача увеличить сборы. На вопрос «на каком основании должен убрать?», получают весьма вразумительный ответ: «Не доначислите сами — придём с проверкой и доначислим уже 3 млн…» Знакомая картина? Думаю, что нового я ничего не сказал, — это общеизвестная ситуация, как минимум, на территории Новосибирской области. Практика говорит о том, что судебные споры заканчиваются на 99 % в пользу органов власти, — и это тоже современный тренд. Дальше — хуже. Стало опасно спорить с государственными органами, проблем может стать больше, и они могут превратиться в глобальные.

Коррупция в этих вопросах переросла в систему, система стала частью социального устройства, а люди, паразитирующие на этом, защищают её и себя, уже как классовый элемент социума. Стало нормой, когда приходят гонцы с предложением за процент «порешать проблемы», испытал это «удовольствие» и я. Однажды, понимая сложившуюся проблему, мой близкий товарищ сказал мне: «Зачем ты споришь, отдай им 10, максимум 15 процентов, и все проблемы будут решены». Когда я ему ответил, что «эти» приходили ко мне с таким предложением, но я им отказал, его удивление сменилось негодованием и резким высказыванием: «Да ты, брат, хам! Тебе предложили нормальную схему. Ты работаешь на этой территории и не уважаешь её правил, так нельзя!» Такого рода правила для большинства зарубежного бизнеса не приемлемы, у них большой выбор возможностей работать на разных территориях, поэтому сюда они не придут. Для страны последствия того, что такое поведение становится нормой, будут весьма печальны.

Что делать?

Универсального рецепта нет. Нужна неравнодушная гражданская позиция, но это уже другая тема. Можно ли мягко реформировать ситуацию? Думаю — да, но для этого власть должна быть готова к изменению своей сегодняшней сути.

Ответ на вопрос «что делать?» делится на две части. Российским предпринимателям, если они хотят сохранить свой бизнес, в первую очередь нужно думать о его безопасности. Предприниматель может распределять свои активы в разных отраслях, на разных территориях, в разных государствах. Это нормально. Если вы не думаете о безопасности и рисках, то вы — плохой предприниматель, а риски для бизнеса здесь весьма велики.

Что делать в масштабах страны? Менять ситуацию в государственных органах, внося туда устойчивое понятие, что такое бизнес и что нужно делать для его развития. Чиновник сегодня должен приходить во власть, как минимум получив практику в области создания продукта и его продажи на рынке. Как можно что-либо сделать разумное для развития предпринимательской среды, если ты не понимаешь, что такое предпринимательская среда? На мой взгляд, настал момент, когда власти нужно учиться думать о настоящем и будущем.

Факты о Forwoll Group Giessenhaus:

Проект Forwoll Group Giessenhaus получил премию президента Назарбаева в номинации «Лучший индустриальный проект 2017».

В 2018 году Forwoll Group правительством Казахстана присвоено звание «Лучший зарубежный партнёр Казахстана».

В 2019 году утверждённый инвестиционный бюджет Forwoll Group на территории Казахстана превысил 50 млн евро.

Текст: Юлия Дорн
Фото: Сергей Мордвинов